Независимая жена - Страница 47

Но, по крайней мере, желание было обоюдным. Она смутно осознавала, что он покачивается, дрожа каждым мускулом большого тела, когда осторожно поднял ее на руки и понес в спальню. Рис уложил ее в постель и лег рядом, стаскивая остатки одежды, отделявшей кожу от кожи. Он не мог скрыть потребность в ней, а она лишилась всякой защиты против него. Он хрипло шептал ей бессвязные слова и фразы, заставляющие ее трепетать в ответ и льнуть к нему, утопая в вызванной им чувственной волне.

Когда мир вернулся на место, Салли лежала в его руках, пока он медленно поглаживал ее волосы, спину, руки.

— Я не хотел, чтобы все произошло именно так, — пробормотал Рис ей в висок. — Я планировал сначала поговорить, пообедать вместе и попытаться действовать как два цивилизованных человека, но в тот момент, когда увидел тебя, не было ничего важнее, чем заняться с тобой любовью.

— Ты всегда только этого от меня и хотел, — с усталой горечью констатировала Салли.

Он бросил на нее задумчивый взгляд.

— Ты так думаешь? Это только часть того, о чем я хотел поговорить, но сначала давай поедим.

— Наверное, все остыло? — спросила она, убрав волосы с лица, и села подальше от его рук.

— У нас бифштексы и салат. Салат в холодильнике, бифштексы готовы к жарке. И я отпустил миссис Эрманн до конца дня, так что нас никто не потревожит.

— Ты ведь все спланировал, не так ли? — прокомментировала она без особенного интереса, начав одеваться, он спустил длинные ноги с кровати, встал и наблюдал за ее вялыми движениями.

— Что случилось? — резко спросил он, подошел к ней, обхватил рукой подбородок и начал изучать бледное лицо. — Тебе плохо?

Она чувствовала себя несчастной, больной и разбитой после возносящей страсти его любовных ласк, и невероятно слабой. Но понимала, что ее единственная болезнь — неспособность справиться с Рисом и тот факт, что она больше суток ничего не ела.

— Я чувствую себя достаточно хорошо, — отклонила она его заботу. — Полагаю, что просто голодна. Я со вчерашнего утра ничего не ела.

— Отлично, — муж почти рычал. — Ты исчезнешь, если еще больше похудеешь. Ты должна весить, по крайней мере, сорок пять килограммов. Тебе просто необходим кто-то, чтобы приглядывать за тобой и твоим регулярным питанием, маленькая дурочка!

Вероятно, он имел себя в виду, но она не стала спорить. Салли молча закончила одеваться и подождала, когда он тоже оденется. Потом последовала за ним в аккуратную чистую кухню. Рис не позволил ей заняться чем-либо и усадил на табурет, пока жарил бифштексы и сервировал стол в маленькой столовой.

Он открыл бутылку калифорнийского красного вина, чтобы выпить за обедом, и нескольких минут они ели в тишине. Потом Салли спросила, не поднимая глаз от салата:

— Где моя рукопись?

— Я ее изучаю, — ответил он. — Ты умеешь обращаться со словами. Хорошее чтение.

Она резко вздернула голову, гнев душил ее.

— Ты не имеешь никакого права читать это!

— Не говори так, — сухо попросил муж. — Думаю, что имею полное право просмотреть, что же ты написала в те дни, когда, по идее, работала в моем журнале. Ты каждую неделю получала чек, но не написала ни слова для порученной статьи. Не будь я заинтересован в том, чтобы ты спокойно сидела за своим столом, я уволил бы тебя недели назад.

— Я возмещу каждый пенни, который получила с тех пор, как ты купил журнал, — вспыхнула она. — И все равно ты не должен читать мою книгу!

— Прекрати плеваться и царапаться, котенок, — развеселился муж. — Я действительно прочел твою рукопись, и ты ничего не сможешь с этим поделать. Лучше подумай конструктивно. Твоя книга обладает прекрасным потенциалом, но в ней есть несколько огрехов и еще над многими местами стоит потрудиться. Тебе нужно убежище для работы, где тебя никто не потревожит и не надо будет волноваться об арендной плате или закупке продуктов.

— Почему нет? — пробормотала она. — Тысячи авторов волнуются о бытовых проблемах.

— Но ты никогда не оказывалась в такой ситуации, — указал он. — Всю жизнь ты была в финансовой безопасности, и это именно то, к чему ты привыкла. Но теперь у тебя нет зарплаты, потому что со вчерашнего дня ты не значишься в платежной ведомости, и что ты будешь делать, когда закончатся сбережения? Чтобы написать книгу и продать ее нужно время. До того времени у тебя закончатся деньги.

— Я не беспомощный ребенок и не боюсь работы, — ответила она.

— Знаю, но зачем беспокоиться о всяких проблемах, когда ты можешь жить здесь, без помех работать над книгой и сохранить свои сбережения?

Салли вздохнула, чувствуя себя пойманной в ловушку. На первый взгляд, предложение было логичным, но она понимала, что это просто способ вернуть ее под свою опеку, где, как он считает, ей самое место. Если бы она обладала хоть капелькой здравого смысла, то уехала бы при первой же оказии, даже если пришлось бы пожертвовать рукописью, но она уже отказалась от одной такой возможности и мучительно признавалась сама себе, что уже слишком поздно добиваться свободы. Она снова увязла в своей глупой, беспомощной любви к Рису, отлично понимая, что ее любовь никогда не найдет ответа, кроме примитивного вожделения. Он хочет ее и по этой причине решил держать рядом с собой, но что случится, когда он устанет от нее? Просто уйдет, как тогда? Понимая, что снова предоставляет ему полную возможность разбить себе сердце, она уставилась на салат и безразлично сказала:

— Хорошо.

Рис быстро выдохнул.

— Точно? Никаких споров, никаких условий? Даже никаких вопросов?